Часто воцерковленные люди слышат от близких и друзей вопрос: «Как ты можешь ходить в храм? Там темно, грустно, все какие-то печальные. Зачем это? Неужели нельзя жить без этой памяти смертной? В жизни столько интересного и радостного!» И это даже не вопрос, на него никто не ждет обстоятельного ответа, это просто упрек в неразумности. Но эти же люди откладывают без колебаний все свои интересные и радостные дела и в поминальные дни отправляются на кладбище. На кладбище стоят ухоженные памятники, растут цветы. Зачем же люди идут к тем, кого уже нет? Зачем плачут, скорбят, хранят память и даже раздают конфеты, если все закончилось и обо всем можно забыть? Каждый для себя, наверное, как-то по-своему решает это противоречие. А мы накануне Вселенской родительской субботы поговорим об этом со священником, который каждый день касается духовной грани жизни и смерти. Наши вопросы – настоятелю Свято-Богоявленского храма протоиерею Василию Броде.
— Батюшка, почему наш атеистический народ не отказывается помнить своих предков или умерших близких? Ведь по этой теории со смертью заканчивается все.
— Есть люди, которые так и чувствуют, не задумываются: похоронили близкого и забыли. Они и в отношении себя не ждут, что кто-то к ним отнесется по-другому. Однако все же большинство продолжает нести христианскую память, она глубоко в нас, в нашей крови, в нашем сознании, от этого не так просто отмахнуться. Особенно если мы любим того, кто ушел. Я не просто так сказал это слово. Что мы видим умирающим? Только тело, которое взято из земли и опять возвращается в землю. А сам по себе человек, со всеми своими чувствами и со своей бессмертной душой, продолжает жить, переходя только из этого мира в другой. Общение между живыми и мертвыми смертью не разрушается, а продолжает существовать, наша любовь к ним остается неизменной.
— Я уже вижу скептическую улыбку нашего читателя: какой там другой мир? Рассказываете сказки из средневековья, а чем докажете, что жизнь после смерти есть?
— Все зависит от того, что человек считает доказательством. Для кого-то авторитетными могут быть научные исследования – они есть, для кого-то убедительными могут быть свидетельства человека, пережившего опыт умирания. Для христианина бесспорный авторитет – это Священное Писание, в котором от корочки и до корочки говорится о бессмертии души. Я сейчас вспомнил притчу о переходе в другой мир, возможно, ее многие знают, но я напомню. Два младенца разговаривают в утробе матери. Один спрашивает: ты веришь в жизнь после родов? Другой отвечает: да, конечно. Первый ему возражает: это глупости! Ты вообще можешь себе представить, как это могло бы выглядеть? Второй: не знаю всех подробностей, но верю, что там больше света, может, даже мы будем ходить и есть своим ртом. Первый: смешно, у нас же есть пуповина, как без нее? И потом, никто оттуда не возвращался, значит, жизнь – это просто страдание в темноте и она заканчивается родами. Второй: а я верю, что мы увидим маму. Первый: ты веришь в маму? И где же она сейчас находится? Второй: она везде вокруг нас, без нее не было бы и нас. Первый: я не видел никакой мамы, поэтому ясно, что ее просто не существует. Второй: когда все затихает, я слышу, как она поет и гладит наш мир, и твердо верю, что настоящая жизнь начнется только после родов. Вот такой разговор происходит и между нами – людьми верующими и неверующими.
— Почему православные христиане молятся за своих умерших? Что происходит с человеком после того, как он умирает, и нужны ли ему наши молитвы?
— Поминать умерших можно только если веришь, что они живы. Вот такой парадокс, но он подтверждается и обычной человеческой интуицией. Часто на похоронах можно услышать слова: все там будем. А где это – «там»? Что находится за чертой, которую уже перешел умерший, и которую предстоит перейти каждому из нас? Если за ней пустота, тогда слова «все там будем» не имеет смысла. Но мы произносим эту фразу и подтверждаем ею свою веру в то, что смерть не уничтожает нашу личность, что после этой черты человек попадает в иной мир и что этот переход неизбежен.
Когда близкий человек попадает в больницу, мы навещаем его, носим ему еду и фрукты, рассказываем последние новости и, прощаясь, говорим, что завтра обязательно придем снова. Если кто-то близкий нам находится далеко и в затруднении, мы тоже знаем, как проявить свою любовь к нему: собираем ему и шлем посылки, делаем все, что может помочь ему перенести тяготы. Но когда родной человек умирает, это всегда ставит нас в тупик. Мы не стали любить его меньше, чем живого, горечь разлуки даже усиливает понимание, как дорог нам тот, кто ушел в другой мир. Что же делать дальше, как эту нашу любовь выразить, как сделать, чтобы она дошла до любимого и помогла ему или порадовала его там, где он теперь, мы не знаем. У нас же нет опыта бытия за гранью земной жизни. В таком случае нужно обратиться за помощью туда, где опыт есть — к Церкви, которая две тысячи лет поминает своих умерших и имеет огромное количество свидетельств действенности этой молитвы.
— Что такое Вселенская родительская суббота?
— Это особенный день, в который православная Церковь поминает усопших православных христиан всех веков и народов. Многие из них умерли внезапно: на поле битвы, от огня или воды, от болезни, далеко от родины. По этим и по другим причинам они не получили церковного отпевания. Многие не успели подготовиться к переходу в вечность, не смогли причаститься Святых Христовых Таин. За них не молились родные и близкие, которые не знали ничего об их судьбе, да и наша, человеческая, молитва, длится недолго. Только Церковь обнимает всех своей молитвой.
Родительской суббота называется потому, что приходя в этот день в храм, мы вспоминаем, в первую очередь, своих родственников: родителей, дедушек, бабушек, весь свой род, а затем и всех почивших православных христиан. Поминовение усопших, тех, кто сам уже не может изменить свою участь в вечности, — это дело любви, и потому мы молимся не только о своих родственниках и знакомых, но и о всех христианах. Хранить эту память и эту любовь – наш христианский долг. Многим кажется, что человек лишь винтик в истории, что не человек, а государства, народы творят историю. Но Церковь не хранит богослужебной памяти о народах и царствах, не молится об их вечной памяти, потому что они имели лишь временный смысл. Только человек имеет вечную судьбу, только человек имеет замысел Божий о себе. Поэтому мы молимся о человеке. За каждым именем, которое называется за богослужением в храме, стоит вечная судьба, стоит живая душа, стоит человек — образ и подобие Бога. Да, человек сам выбирает свою участь. Да, по своим делам принимает он суд. Но Церковь имеет власть молиться о каждом и влиять на судьбу каждого из своих детей. Временная судьба грешника, попавшего в муку, может быть изменена до Страшного Суда силой любви и молитвы Церкви.
— Иногда приходилось слышать от людей, похоронивших своих близких, что их мучает чувство вины за то, что что-то не сделано для любимого ушедшего, что-то недосказано. Как тут быть?
— Это правда, часто так бывает, что когда навсегда уходят наши близкие, мы скорбим и ощущаем вину за то, что не так поступали с ними, как должно, не дали им достойного ухода, заботы, не отличались терпением. Это настолько охватывает душу, что человек не знает, что и делать. Но ведь жизнь не останавливается ни на минуту, она нам дает время и возможность не отчаиваться, а сделать то, что, как нам кажется, мы не успели. Молитва за любимых людей – это выражение нашей любви, это бесценная помощь для них и исцеление нашей измученной расставанием души. По слову святителя Иоанна Златоуста, чтобы загладить чувство вины, нужно стремиться к тому, чтобы совершать дела милосердия за наших ближних усопших. Вокруг нас есть много людей, которые нуждаются в этом, вот по отношению к ним нужно проявить то, что мы не успели проявить к нашим ближним. От этого бывает большая польза для душ тех, которые отошли от нас в иной мир. И не только для них, но и для нас самих, потому что молитва и дела милосердия врачуют наши раны от мыслей о своей вине перед близкими.
— Молитвы за усопших могут им помочь?
— Отвечу стихотворной строкой: «Молитва за усопших – неизмеримо выше всех гражданских причитаний, слез и слов! Перечисляются на поминальной службе имена. Нам просто радость душ, кого назвали, не видна!»
Но не всем она не видна, святым людям это открывается. Есть известная история, рассказанная афонским монахом. Ему однажды было дано видеть, как происходило поминовение усопших: «Была родительская суббота. Священник произнес: «Благословен Бог наш, всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь». И в это время я увидел, что много народа стало входить в дверь храма с улицы, а затем проникать сквозь стены и окна. Храм наполнялся множеством прозрачных теней. В этой массе я увидел женщин, мужчин и детей. Определил я по внешнему виду священников, императоров, епископов и между ними простого разнорабочего, солдата, бедную женщину и нищих. После возгласа священника они бесшумно, но быстро заполнили весь храм. Я не мог оторвать глаз от этой удивительной картины. Они, подходя в безмолвии, становились у священного алтаря. Некоторые из них как будто становились на колени, другие склоняли головы, точно ожидая произнесения приговора. Но вот диакон вынул записки и стал называть написанные в них имена. Удивлению моему не было конца, когда я заметил, что порывистым, радостным движением выделялись то одна, то другая фигура. Они подходили к тем, кто помянул их, становились рядом, глядели на них глазами, полными любви, радостного умиротворения. И они сами, молясь вместе с молящимися за них, сияли необыкновенно радостными лучами. По мере того, как священником молитвенно поминалось вслух по записке об упокоении каждое имя, из толпы безмолвных теней выделялось все большее число радостных фигур. Наконец, когда записки были прочитаны, осталось много неназваных — грустных, с поникшей головой. Некоторые из этих душ тревожно посматривали на дверь, словно ожидая, что, может быть, придет еще их близкий человек, подаст о них записку и помолится. Но новые лица не появлялись, и тем, за кого некому было молиться, оставалось лишь радоваться радостью тех, кого помянули на панихиде их верующие родные. Велики, святы и глубоко утешительны для усопших такие обряды. И как грустно бывает тем душам усопших, о ком не молятся их ныне живущие родственники, лишая их не только радости видеть себя не забытыми, но и возможности получить от Бога прощение грехов. С каждым разом, когда священник поминает их на службе, эти души получают милость и утешение, приближаясь к Царству Небесному».
— Что нужно знать нашим читателям, чтобы тоже побывать в храме в родительскую субботу?
— Богослужение в нашем храме начнется в субботу в восемь часов утра. Все, кто пожелает помянуть своих родных в этот день, могут подать записки об упокоении их душ. Вместе со всей нашей православной Церковью и всем храмом мы помолимся о своих родных, о всех усопших христианах, исполним главную заповедь – заповедь любви к ближним. Никогда Господь не говорил, что надо любить только тех, кого мы видим глазами. В православии нет мертвых, и это подтверждает Евангелие: «Бог же не есть Бог мертвых, но живых, ибо у него все живы» (Лк 20:38). Мы будем просить в своих молитвах, чтобы те, у кого есть хотя бы маленькая надежда на спасение, по милости Божией были помилованы и приняты Господом для вечной радости. Часто бывает так, что не все было у отошедшего в вечность человека в жизни правильно. И тогда мы обращаемся к самому главному, что есть в нашей жизни, – к милосердию Божьему с просьбой, чтобы Он не по заслугам вселил этих людей в страну живых, а именно по Своему милосердию помиловал их. Придет время, когда мы увидимся с ними. Как же радостно будет услышать от них слово благодарности за молитву. Они скажут нам: « Ты помнил меня, не забыл и помог мне». Но как горько будет услышать слова: « Ты не вспоминал обо мне, не молился, не помог мне в час нужды».
«Любовь не перестанет существовать никогда, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и дар знания прекратится»,- говорит апостол Павел (1Кор 13:8). В родительскую субботу мы все можем объединиться в молитве за всех усопших и подтвердить эти слова.
